Что происходит с российской медициной. Часть 2

---

Для того чтоб разобраться с тем, о чем я буду разговаривать ниже, придётся сделать маленький исторический экскурс.
До середины ХХ века ни система подготовки лекарей, ни система оценки врачебной деятельности в Советском Союзе и на Западе особо не различалась. Западные мед страховые компании и ассоциации различных мед профессионалов потихоньку разрабатывали разные стандарты оказания мед поддержки, так как это был довольно удачный экономический инструмент и инструмент контроля событий доктора при происхождении конфликтных ситуаций.
Положение резко поменялось в 1957 году, когда прошел суд «Bolam v Friern Hospital Management Committee»(1 582 WRL). Решение Верховного суда GB потому делу звучало так:
«If a doctor reaches the standard of a responsible body of medical opinion, he is not negligent»,
что в переводе на российский значит: «Если доктор исполнял эталон, установленный ответственной мед организацией, то его нельзя считать небрежным».
То есть это идет осмысливать так: «Что бы ни случилось с пациентом в ходе исцеления, ежели доктор действовал по утверждённому эталону, он ни в чем же не виновен».
Данное судебное решение привело к тому, что в течение дословно пары лет, во всех странах, законодательство которых выстроено по принципам «британского права»(на прецедентах), а это, на минуточку, не совершенно лишь Великобритания, но и США, Канада, Австралия, Новая Зеландия и ещё довольно великий ряд государств, была установлена обязательность исполнения медиками стандартов исцеления. Тут же подтянулись и иные «развитые» страны, и к концу 60-х годов обязательность исполнения стандартов была законодательно установлена во множистве государств «первого мира» и начала усиленно пропагандироваться и проталкивать ВОЗ. Были сделаны и утверждены стандарты по обследованию и исцелению фактически всех знаменитых болезней.
Может появиться вопросец: «А так ли уж плохо применение стандартов?Ведь стандартизация является требованием медли и вся современная индустрия построена на эталонах?»
Не спорю. Однако человечий организм таковая штука, которая никак не хочет покоряться эталонам, разработанным на идущих в ногу со временем, никак не достаточных познаниях о его функционировании.
В первую очередь идет сказать о том, что довольно великая масса болезней является не самостоятельными единицами, а всего лишь проявлениями более общих действий, которые традиционно в эталонах не отражены, даже ежели и выявлены(нельзя объять необозримое). В таком случае, исцеление, быть может, и уберёт проявления данного процесса в некий одной области, но они вылезут в иной. Взять, к образцу, этот же склероз. Причиной его служит общий процесс нарушения жирового размена. Однако же, заместо нормализации жирового размена, а лишь позже исцеления проявлений данного процесса, мы имеем кучу стандартов по обследованию и исцелению местных проявлений атеросклероза. Отдельно для различных форм ИБС(для каждой формы — собственный эталон), раздельно для церебрального атеросклероза(вновь же, для каждой формы), раздельно для облитерирующего атеросклероза больших артерий. Бред?Нет, реальность.
В принципе, соблюдаемом(до недавнего медли)«советской» медициной: «Лечить не хворь, а больного», заложен чрезвычайно глубочайший смысл, в стандарты никак не укладывающийся, так как каждый нездоровой взыскательно индивидуален.
Кроме этого, необходимо упомянуть и о том, что довольно великая часть(до 30%)болезней может протекать необычно и при всем этом чрезвычайно схоже на абсолютно иные болезни, причём это дотрагивается и диагностики. В этих вариантах пациента «совершенно правильно»(по эталону)врачуют совершенно не от того, от чего же бы надобно врачевать. Потому как «правильно проведённое»(по эталону)обследование даёт абсолютно иной(неверный)диагноз.
К чему привёл установленный законодательно ценность стандартов?А к тому, что в массовой медицине на западе пышноватым цветом расцвело то, что академик Василенко(управляющий кафедрой пропедевтики 1 ММИ им. Сеченова)презрительно именовал «фельдшеризмом»: диагностика и исцеление нездоровых по установленным схемам, при полном выключении врачебного мышления.
Прежде чем двигаться далее, давайте попробуем разобраться в том, что все-таки такое лечебное(клиническое)мышление. К раскаянию, теоретической разработке данного вопросца уделяется очень малюсенько внимания. Поэтому я не могу отослать читателей к подходящей литературе. Попробую разъяснить на пальцах.
Главный инструмент для работы хоть какого доктора — его собственная голова. При работе с нездоровым хоть какой доктор строит в голове модель пациента. Чем поближе будет эта модель к действительности, тем удачней будет диагностика болезни и, следовательно, его исцеление. Данная модель строится на нескольких уровнях сознания, причём почти непрерывно веская часть модели формируется на уровне подсознания, это то, что величается «врачебной интуицией».
Правильное и более полное построение модели пациента и величается «врачебным(клиническим)мышлением». Закладывают и развивают его на стадии обучения в мед ВУЗе, программа которого и построена так, чтоб у большинства выпускников свободно или невольно данное мышление сформировать. По последней мере, так обстояло дело до условно недавнего медли.
Посмотрим, как строилась система мед обучения в Советском Союзе, да и в России, приблизительно до конца первого десятилетия этого века. На первых 2-ух курсах закладывались общие базы познаний, дозволявшие будущему медику понять процессы, проходящие в здоровом организме: всяческие физики, химии(включая биохимию), биология, гистология, эмбриология, микробиология, обычные анатомия и физиология, и прочее сходственное. На 3-ем курсе начинались предметы, дозволяющие понять общие процессы, происходящие в нездоровом организме и методы воздействия на их: патологические анатомия и физиология, общественная фармакология. Кроме этого, появлялись предметы, закладывающие базы правильного формирования модели пациента и обучающие главным принципам обследования и исцеления: пропедевтика внутренних хворей, общественная хирургия, топографическая анатомия и оперативная хирургия. И лишь с четвёртого курса появлялись особые(клинические)предметы, дающие базу для более глубочайшего и четкого формирования модели пациента для профессионалов разного профиля. Причём, по последней мере, в моё время и превосходными учителями, главной упор делался не на вложение в головы студентов суммы познаний, а на умение думать и выискать взаимосвязи.
Так, к образцу, один студент, подробно и глупо вызубривший симптомы гастрита и схему его исцеления получал на экзамене тройку, а иной, понимающий те же самые вещи в еще наименьшем объёме, но показавший учителю, что может связать имеющиеся познания по патологической анатомии и физиологии с симптоматикой такого же гастрита, а имеющиеся познания по общей фармакологии со схемой его исцеления, получал пятёрку.
Далее, на шестом курсе, при прохождении субординатуры по квалификации студент начинал сформировывать багаж собственного опыта для построения моделей пациентов, обозревая нездоровых, ставя диагнозы и назначая исцеление под контролем учителя. При этом превосходный учитель, ежели студент заблуждался, не просто указывал на ошибку, а объяснял, почему дело обстоит конкретно так, но не по другому. Таким образом, к окончанию шестого курса студент теснее накапливал определённый собственный материал для построения моделей пациента. Старательный студент, задумывающийся о том, как будет работать в последующем, мог запастись и доп опыт, к образцу, прибывая дежурить в больницу со своим учителем по клиническому предмету. Хорошими учителями это лишь приветствовалось. Я, к образцу, с третьего семестра, когда у нас началась общественная хирургия(кафедра была при городской клинике быстрой поддержки), начал ходить на дежурства со своим учителем, а через несколько месяцев не совершенно лишь с ним, но и с городским ординатором, которому меня советовал учитель. И не считая этого работал на полную ставку фельдшером на станции быстрой поддержки, накапливая доп опыт. Тогда студентам опосля окончания четвёртого курса мед института это разрешалось.
Но, и получив диплом, превосходный доктор своё обучение не заканчивал, он продолжал накапливать собственный багаж собственного опыта, лишь учителями в данном случае теснее служили «старшие товарищи», в главном управляющие отделениями, в чьи функции входит контроль подчинённых ему ординаторов.
Через 3-5 лет практики традиционно теснее накапливается довольно солидный опыт для того, чтоб доктор сумел отлично работать и без присмотра. Заметьте, что все это происходит лишь в том случае, ежели на доктора не нажимает «выполнение стандартов».
При той системе, которую активно пробуют ввести на данный момент, медику думать не надо. Тупо исполняй все то, что предписано эталоном, будешь непрерывно на жеребце, без помощи других от того, что при всем этом происходит с нездоровым. Получается, как верно выразился один из комментаторов предшествующей доли, «одебиливание» лекарей. Из лекарей они преобразуются в медтехников, как это теснее вышло на западе.
Это остро подмечаешь, когда сталкиваешься с юными медиками, так как без помощи других думать в главном они абсолютно не могут. И ежели свеженького выпускника мед ВУЗа ещё как-то можнож приучить работать головой, то с медиком, проработавшим 3-5 лет в критериях «приоритета стандартов», сделать это теснее довольно тяжело. Ну не привыкли они думать и работать головой.
Теперь хочу сказать ещё о одном нюансе врачебной деятельности, довольно узко связанном с тем, о чем я разговаривал выше. Это наполнение «медицинской документации». Все дело в том, что подавляющая часть того, что пишет доктор, занимаясь пациентом, ему самому никак не нужна, и уж тем паче не нужна самому пациенту. Любой доктор вам произнесет, что и амбулаторная карта и история хвори пишутся «для прокурора». А на данный момент ещё и для массы «проверяющих» органов, начиная с Росздравнадзора и заканчивая «экспертами» мед страховых компаний и фондов ОМС. А ведь одной амбулаторной картой и историей хвори дело не кончается. Существует ещё масса всяческой документации, обязательность наполнения которой установлена как Минздравом, так и территориальными департаментами здравоохранения. Причём великая часть данной документации создана для решения довольно тесного круга административных задач, которые на состояние здоровья пациентов никак не влияют. При этом вся эта документация обязана заполняться от руки и никак по другому. Что на нынешний день является полным маразмом. Приведу пару образцов. У нас в медсанчасти великая часть врачебных рабочих мест компьютеризирована. Доктор полностью мог бы, заполнив шаблон осмотра в системе учёта(что просто организуется), распечатать его и вклеить в амбулаторную карту, поставив подпись. Это сэкономило бы ему массу медли. Но — нельзя!Запись в амбулаторной карте обязана быть изготовлена непременно от руки, и никак по другому. Объяснение этому распоряжению абсолютно маразматическое: «При происхождении конфликтной ситуации мы обязаны иметь возможность установить, вправду ли эта запись изготовлена данным медиком!». Мысль о том, что подписи доктора(с рукописной расшифровкой фамилии)полностью довольно для проведения графологической экспертизы в случае колебаний, почему-либо напрочь отвергается. Вот и расходуют доктора до половины медли приёма на записи в амбулаторной карте. Пример 2-ой: при внедрении нашей системы учёта мы освободили лекарей от рукописного наполнения ряда учётных документов. Они фиксируются в системе в электронном виде. При этом мне пришлось выдержать истинную битву с администрацией, которая желала созидать эти документы непременно в картонном виде и никак по другому. Победу удалось одержать с великим трудом, убедив администрацию, что в хоть какой момент эти документы могут быть напечатаны. И до сих пор мне приходится выдерживать бои разной ступени тяжести с различными «проверяльщиками», которые требуют эти документы в картонном рукописном виде. Отбиться от их удаётся лишь тем, что в системе фиксируются все события юзеров и я могу доказать, что данный электронный документ сотворен конкретно сиим медиком и конкретно тогда, когда он обязан быть сотворен.
И ещё одно, дотрагивающееся так именуемого «заполнения документации». В ФЗ №323 заложена ещё одна мина под русское здравоохранение, которая теснее начала отрабатывать. Я разговариваю о так именуемом «Информированном согласии пациента на проведение мед манипуляций». Нет, я, окончательно, разумею рвение наших законодателей защитить лекарей от бездоказательных претензий пациентов. Только все ведь необходимо делать с разумом. А сообразно указу МЗ №390 доктор обязан получать от пациента «Информированное согласие»(в письменном виде, заметьте)на каждый собственный шаг, начиная от опроса пациента. То есть, перед опросом — заполни и подпиши у пациента подходящую бумажку, позже перед осмотром — заполни и подпиши у пациента подходящую бумажку, позже перед тем как померить температуру — заполни и подпиши у пациента подходящую бумажку, позже перед назначением исследований — заполни и подпиши у пациента подходящую бумажку, позже перед назначением исцеления — заполни и подпиши у пациента подходящую бумажку. Вам теснее забавно?А мне вопить охото, смотря на распухающие от никому не подходящих бумаг амбулаторные карты пациентов. При этом теснее сам пациент получил право решать, что ему необходимо, а что нет. Не доктор, 6 лет отучившийся, отработавший по квалификации десяток лет и зубы съевший на данных вопросцах, а пациент, уровень познаний которого, в лучшем случае, ограничен знаменитыми статейками на околомедицинских сайтах в вебе или уровнем телепрограммы «Жить здорово». Слава всевышнему, что главная масса пациентов полностью критично относится к собственному уровню мед познаний и подписывает эти бумажки, даже толком не читая. Но количество пациентов, считающих, что они лучше доктора знают, что им необходимо для постановки диагноза и исцеления, неприклонно и довольно прыткими темпами растёт и фразы: «А вот Малышева в собственной програмке произнесла!» и «Я здесь прочел в вебе!» звучат все почаще.
Мне безусловно непонятно, почему пациент, обращаясь к медику, не может подписать одну бумажку, давая тем самым медику право делать, то, что он считает необходимым. И ежели пациент не доверяет медику, то пусть идёт к иному, к тому, которому доверяет. Или обследуется и лечится сам, так, как считает необходимым, за свои собственные средства и без претензий к медикам по предлогу состояния собственного здоровья. А добиваться того, чтоб доктор спрашивал у пациента согласия на каждый собственный шаг — идиотизм высшей пробы.
Затрону ещё один момент, довольно плотно примыкающий к тому, о чем я разговаривал выше. Это система управления медициной. На нижних уровнях — все условно нормально. А вот то, что творится на средних и верхних уровнях, выходит за грань вздора.
Поясню. Возьмём систему управления отдельным врачебным учреждением. Руководит им главной доктор. У него имется ряд заместителей, хоть какой из которых занимается своим разделом работы. Это традиционно заместитель по врачебной работе(начмед), заместитель по клинико-экспертной работе(зам. по КЭР), заместитель по хозяйственной доли. Причём никому в голову не придёт поставить, к образцу, начмедом жителя нашей планеты, не разбирающегося в врачебных вопросцах. Практически непрерывно заместители, связанные с врачебным действием(начмеды, замы по КЭР и прочее), имеют довольно великий стаж конкретно врачебной работы, в качестве и лекарей и управляющих отделениями и превосходно представляют, к чему приведут их распоряжения и указы. Сам главной доктор традиционно занимается организационными и хозяйственными вопросцами, не имеющими прямого воздействия на чисто врачебный процесс. Хороший главной доктор традиционно не вмешивается в врачебные вопросцы или решает их общо с подходящим заместителем. Система отлажена и полностью прилично работает.
Совсем по-другому обстоит дело на более больших уровнях управления, начиная с территориальных департаментов. Чиновники, специализирующиеся врачебными вопросцами, в главной массе или имеют чрезвычайно малюсенький врачебный стаж и практический опыт врачебной работы, или совершенно его не имеют. Их представления о том, как и что обязано происходить в практике, традиционно чрезвычайно малюсенько подходят действительности. Просчитать и предугадать настоящие последствия собственных распоряжений они не могут в силу неимения подходящего опыта. Однако аннотации и указы, ними творимые имеют силу закона для нижестоящих уровней. Причём критика спущенных распоряжений воспринимается чрезвычайно болезненно и фактически невероятна. Попробуйте, докажите чиновнику хоть какого уровня, что утверждённое им распоряжение будет мешать работе. Пять разов ха-ха!Вот и прибывают в врачебные учреждения идиотские указы и аннотации, ставящие, в буквальном смысле, врачебный процесс на уши, и требующие, беспрекословного исполнения. При этом количество нормативных актов, необыкновенно со среднего уровня, непрерывно растёт. Если лет 5 назад их было десяток в год, то ныне количество прибывающих указов и инструкций теснее исчисляется почти всеми десятками. Причём великая часть из их, никак не упрощает работу врачебных учреждений, а, быстрее, напротив — осложняет. Таким образом, выходит, что управление медициной чрезвычайно заадминистрировано и положение непрерывно усугубляется. Грустно, господа…
Еще одна иллюстрация к системе управления медициной, момент, связанный с конкретной работой лекарей, по последней мере, в амбулаторно-поликлиническом звене. Это так именуемые планы приёма.
Объясняю: на каждую лечебную должность составляется план приёма по функции врачебной должности, где указывается, сколько пациентов данный спец обязан принять за определённый период медли(месяц, квартал, год). Выполнение плана приёма — это один из главных характеристик, по которому оценивается деятельность доктора.
Я не буду на данный момент предоставлять оценку нужности и объективности этого показателя, у него есть свои минусы и плюсы, а то будет очень великий размер мат-ла. Замечу лишь, что данный показатель есть и чрезвычайно обширно употребляется.
Норматив для расчёта плана приёма до недавнего медли устанавливался администрацией врачебного учреждения. Подход полностью здоровый, хоть не без изъянов.
Администрация в курсе состава прикреплённого к учреждению контингента, и приблизительно представляет размер потоков пациентов к профессионалам разного профиля.
«Умная» администрация будет устанавливать такие нормативы, чтоб и доктора не перегрузить и верно и умеренно распланировать потоки пациентов. Доктор, со собственной стороны, полностью может «проголосовать ногами», ежели ему устанавливают очень жёсткие нормативы приёма, уйдя в иное учреждение, где нормативы поближе к действительности. Так, к образцу, некие поликлиники в Москве в течение чрезвычайно краткого медли лишились фактически всех собственных участковых терапевтов, когда им установили норматив приёма 40 человек в смену(т.е. 10 человек в час, 6 минут на пациента). Они ушли в те поликлиники, где норматив приёма поменьше.
Совсем «умная» администрация, перед тем, как устанавливать нормативы приёма, проведёт хронометраж работы профессионалов и будет устанавливать норматив приёма на основании его результатов.
Система худо-бедно, но работала. И здесь наш родной Минздрав в июне 2015 года разродился указом № 290, в каком установил нормы медли на приём по 7 врачебным квалификациям: участковые педиатры и терапевты, семейные лекари, офтальмологи, отоларингологи, неврологи и акушеры-гинекологи. Это, по всей вероятности, 1-ая ласточка и стоит ожидать подходящих указов для иных профессионалов.
Давайте поглядим, как видит работу медиков Минздрав. Итак, на одно посещение по хвори отводится: участковому педиатру и терапевту — 15 минут, семейному медику — 18 минут, офтальмологу — 14 минут, отоларингологу — 16 минут, неврологу и акушеру-гинекологу — по 22 минутки. Причём норматив медли установлен как на приёме в кабинете, так и при посещении на дому. То есть участковый терапевт, к образцу, обязан за 3 часа обхода по вызовам обойти 12 человек. То, что при переходе от адреса к адресу тратится 10-15 минут, другими словами при обходе 12 адресов у доктора порядка 2-х часов уйдёт лишь на ходьбу, Минздрав теснее не тревожит.
Обратите внимание, на такую малюсенькую деталь: неврологам выделено на приём 22 минутки, что чрезвычайно недалеко к настоящим затратам медли. Почему?Офтальмологам и отоларингологам выделено медли еще меньше, невзирая на то, что издержки медли на приём в действительности у их никак не меньше, а часто и больше, чем у неврологов. Не потому ли, что Вероника Скворцова, наш министр, сама по квалификации является неврологом и непревзойденно осмысливает, сколько медли обязано уходить у данного профессионала на приём?А вот заместителя со квалификациею офтальмолога или отоларинголога, у неё, по всей видимости, не нашлось.
Кстати, мы, в нашей медсанчасти проводили хронометраж приёма по всем профессионалам. И оказалась, что фактически у всех профессионалов, время приёма 1-го жителя нашей планеты в среднем не наименее 18 минут. И это при отведении 20% табельного рабочего медли(т.е. больше часа в смену)на так именуемые «прочие работы», которые с приёмом пациентов не соединены, но на которые доктор принуждён расходовать время, к образцу, посещение внутренних конференций и оперативок. А у тех же офтальмологов и отоларингологов настоящие издержки на приём 1-го пациента сочиняют 24 и 21 минутку соответственно.
Такая вот ботва.
Теперь давайте затронем ещё одну «больную» тему. Это компьютеризация и информатизация медицины. Отмечу, что мы переваливаем на вторую половину второго десятилетия XXI века и живём в век информационных и цифровых технологий. В большей доли нашей жизни они играют водящую роль, но лишь не в массовой медицине. Тут находится непомерный клубок заморочек, по распутыванию и упорядочению которых наш родной Минздрав не решает никаких внятных практических шагов. Я варюсь в данной каше теснее с 2008 года, когда занялся компьютеризацией нашей медсанчасти, и с тех пор фактически ничего глобально не поменялось. Давайте попробуем разобраться в главных дилеммах.
Проблема 1-ая. Отсутствие подходящих профессионалов. Я разговариваю о врачах-лечебниках, прилично разбирающихся в основах информационных технологий. Их — единицы, желая необходимы тыщи. И подготовкой данных профессионалов никто не занимается. Дело в том, что IT-специалисты и лекари разговаривают на абсолютно различных языках и думают тоже абсолютно по-разному. То, что для врача-лечебника является прописной истиной, не требующей доп объяснения и объяснения, для IT-cпециалиста абсолютно не явно. И напротив. В силу сложившихся событий, я теснее лет под 30, параллельно с врачебной деятельностью, занимаюсь компами и программным обеспечением для лекарей и имею в данной области полностью приличную базу познаний, другими словами полностью могу общаться с IT-специалистами на их языке. Но при всем при всем этом, общаясь с программерами при постановке задач, мне приходится им по нескольку разов объяснять пошагово полностью простые для меня вещи, которых они просто не осмысливают или не знают. А что разговаривать о обыкновенном медике?А ежели разговаривать о профессионалах по «медицинской информатике и кибернетике», которых издают МБФ-ы мед ВУЗов, то они по строю мышления и грузу познаний еще поближе к остальным IT-специалистам, но не к медикам. А вот лекарей с IT-багажом никто не готовит. Даже в РМАПО, где уровень подготовки по информационным технологиям кончается обучением основам работы с Майкрософт кабинет. Про базы теории баз данных, базы построения информационных систем и иные базисные вещи я теснее не разговариваю. Это отсутствует в принципе.
Проблема 2-ая, плавненько вытекающая из первой. Это неимение применимого программного обеспечения для лекарей. С данной неувязкой я в первый разов столкнулся в 2008 году, когда готовил компьютеризацию нашей медсанчасти и с тех пор фактически ничего не поменялось. В то время я просмотрел все программы по информатизации медучреждений, которые были на базаре, не нашёл ни одной, которая удовлетворяла бы нас желая бы на 50%.
Чего там лишь ни было: и кадровый учёт, и построение производственных цепочек(!), и бухгалтерия, и материальный учёт и ещё масса вещей, быть может и подходящих менеджерам, но абсолютно не подходящих медикам. Зато там не было элементарнейших вещей, которые необходимы конкретно для организации врачебного процесса: чёткого и обычного учёта прикрепления, посещений, заболеваемости, нетрудоспособности и смертности с их контролем, системы наблюдения за диспансерными нездоровыми и ещё массы вещей, подходящих медикам для работы. Дело кончилось тем, что мы начали писать систему с нуля под себя, и 90% нужного было написано нанятыми программерами за 3 месяца. Я теснее не разговариваю, что это обошлось на порядки дешевле, чем переработать под нас то, что предлагалось на базаре.
Правда, существующая система и по нынешний день(девятый год)дополняется и шлифуется, но в главном это теснее косметика и детали. Базовые вещи с тех пор конфигураций не требовали и навряд ли потребуют в наиблежайшие годы, ежели, окончательно, не подкузьмит Минздрав. Причём разработка шла снизу: поначалу был опрошен персонал, все их пожелания были зафиксированы, учтены и теснее опосля этого я занялся постановкой задач программерам. В итоге мы получили продукт, чрезвычайно сильно облегчающий жизнь медикам и предоставляющий информацию для администрации в всех видах и разрезах, какие лишь необходимы.
Я и на данный момент наблюдаю за данным базаром и по-прежнему не вижу даже недалеко ничего схожего на то, что мы сделали для себя. Большая часть программ изготовлена так убого, что создаётся воспоминание, что они слеплены на коленке студентом третьего курса технического университета, чуток освоившим базы программирования. А быть может так оно и есть, не знаю. Остальная часть, хоть и изготовлена в техническом и дизайнерском плане чрезвычайно прилично, плохо подходит для настоящей работы живого врачебного учреждения. Что полностью ожидаемо, ведь лекари принимают в разработке сходственного программного обеспечения малое роль, ежели вообщем принимают.
Проблема 3-я. Как ни феноминально это звучит, но подавляющая часть цифрового электронного оборудования, продающаяся на базаре не готова к работе с информационными системами. То есть технически они, в общем-то, готовы, но не готовы организационно.
Поясню на простом образце: в прошедшем году мы покупали цифровой флюорограф. Нашего, русского производства. Хорошая машина, дешевая, качество снимков полностью солидное. Только вот одна беда. Ладно, что база данных флюорографа изготовлена в Access-2003, черт c ним… Но вот то, что в интерфейсе базы не предусмотрен вывод отчёта на электронные носители, меня убил наповал. На бумагу — пожалуйста, а в виде простой таблицы в Экселе или текстового документа – нету. Я теснее не разговариваю про интерфейсы и драйвера для вывода в разные системы учёта. Этих не предвидено в принципе.
Позвонил разрабам, а они мне разговаривают: «Хотите вывод в электронном виде — тыщ за триста древесных мы вам нарисуем. А ежели желаете драйвер для передачи в вашу систему учёта, то это теснее обойдётся в пару лимончиков». Я просто обалдел от таковой дерзости!Сам флюорограф стоит чуток больше 2-ух лимонов. И триста тыщ за кнопку с десятком строчек кода с внедрением обычных аксцессовских библиотек, которую я сам, программером не являясь, слеплю за полчаса, это просто верх дерзости. А что дотрагивается драйвера, так наш программер мне смастерил за пару часов обработку, вынимающую из их базы всю подходящую нам для учёта информацию. И стоимость всей данной работы — на пару тыщ древесных максимум.
То же самое дотрагивается и большей доли остальной цифровой техники. Процентов восемьдесят её продаётся без драйверов и интерфейсов. Хотите встроить её в свою систему учёта — приобретайте ПО для этого раздельно и за денежку, чрезвычайно немаленькую.
В связи с сиим у меня возникает вопросец: куда глядит Росздравнадзор, регистрируя и выдавая разрешения на продажу цифровой техники без прибавления подходящего программного обеспечения?В принципе, он бы обязан стоять на стороже интересов врачебных учреждений, но не производителей, желающих урвать нехилый доп кусочек на продаже ПО, нужного для работы.
Проблема четвёртая. Отсутствие у Минздрава чётких и вменяемых планов по информатизации и компьютеризации медицины. Да, в Минздраве есть информационный портал, собирающий данные с врачебных учреждений, но все заботы о присоединении к нему и заполнению баз свалены на плечи самих врачебных учреждений и местные администрации. Почему?Вот и выкручивается каждый как может. Или не может. А Минздраву, схоже, глубоко плевать на данный вопросец. Грустно, в очередной раз…
Ну, пожалуй, на этом и окончим данную часть, желая написать можнож ещё много чего же. В последующей доли попробую выложить, как я вижу то, какой обязана у нас быть система здравоохранения и как это можнож сделать.
Петр Романов

Нашли ошибку?

---